Новости плотины Гагарье озеро, Вепсовская возвышенность (по-русски: Вепсовская возвышенность, Вепсская возвышенность; по-вепсски: Vepsän ülüz) — холмистая область Восточно-Европейской равнины, расположенная в Вологодской области и Ленинградской области, Россия.
Весной неустановленными лицами, браконьерами, была разрушена плотина на озере Гагарье, уровень воды за лето упал на полтора метра. При средней глубине озера 2-4 метра, падение уровня воды до глубины промерзания на огромной площади приведет в зимний сезон 2023 – 2024 к сокращению кислорода подо льдом, что приведет к гибели большого количества рыбы.
Кто-то уже пытался восстановить плотину, но безуспешно. Сваи из березы, баннер и 5 мешков ситуации не спасли ситуацию и в этот раз было решено забить частокол из березовых свай, подпереть их, обить железными листами и укрепить мешками с песком. Было установлено около 30 трех метровых сваи, они были обиты кровельным железом и в основании нового участка плотины было уложено 50 мешков с голубой глиной и речного песка.
Состояние плотины весна 2025 года.
О Гагарьем озере писал Глеб Горышин. Знал его лично.
Гагарье озеро являет собою полную неожиданность, сюрприз, чудо природы: лезешь от Капшозера в крутогор, ждешь увидеть что угодно, только не это... Не веришь глазам своим. Сразу за перевалом в сосновом бору плещет в берег немыслимой синевы озеро, изогнутое лунообразно, с островами-горушками, заросшими высокими осинами, березами, вербами, черемухами, с дальними, высоко поднятыми берегами. У озера стоит капитальный дом с окошками на три стороны, с печкой и плитой... — Как сюда приехал в первый раз председатель колхоза Суханов, — сообщил нам рыбак Текляшев, — поглядел и говорит: «Все. Выйду на пенсию (кажется, уже вышел) здесь дом построю и буду жить. Лучшего места не видел». Это Суханов-то не видел... У него под рукой не только Ладога, но и вся Свирь с притоками — Пашой, Оятью — до самого Онежского озера; вся Вепсская возвышенность с мириадами озер — наша северная Швейцария (эту местность еще зовут Чухарией, вепсов — чухарями); Волхов до Ильменя. Ему есть из чего выбирать.
С того визита председателя колхоза или с другой даты началась на Гагарьем озере великая стройка, явились экскаватор, бульдозер. Иван Текляшев говорит, что экскаватор дошел сюда из Харагеничей своим ходом (а как еще?), тут и закончил свое существование: шастать обратно не хватило моторесурсу. Исток некогда вытекавшей из Гагарьего озера речки Калои одет в бетон. Речка Калоя впадала в Геную, Гагарье озеро соединялось естественным путем с Капшозером, образуя единую систему, необходимую для жизни озер.
Речки Калои больше не существует; ее спрямили, углубили в канал, отсыпав по берегам два вала фунта. Уровень воды в канале (и соответственно в Гагарьем озере) регулируется заглушкой в плотине. Приспособление это поражает своей примитивностью: в бетонных стенках плотины сделаны пазы, в них вставляются доски (или вынимаются). Операцию эту проделывает штатный рыбак Иван Текляшев: вытащит багром одну доску из перемычки, вода на водосбросе забурлит сильнее — перепад уровней в озере и канале довольно велик — вытащит все доски, Гагарье озеро выльется из чаши в канал...
Когда стоишь на плотине над бурлящей водой, держишь в руках багор, то невольно захватывает дух от сознания всемогущества тебя, человека: засадил багор в древесину, дернул — и озера как не бывало. А ведь его создала природа еще в ледниковый период (то есть несколько позднее, когда ледник сползал по покати Земли, оставлял по себе морены: возвышенности и пади с водой)...
Как раз шла на нерест плотва, из Капшозера по Генуе, в речку Калою. Речки нет, по каналу... Стая рыб упиралась в заглушку в плотине, ни одной не удавалось допрыгнуть до верхнего бьефа, до Гагарьего озера (а были попытки), где надлежало разгрузить трюмы от икры, дать жизнь потомству, а населению окрестных сел возможность порыбачить. Бывало, вепсы саливали плотву в бочках; на всю зиму подспорье к столу; на сковородку — и с луком, с картошкой.
А каково котам без плотвы? Коты — первые рыбоеды. Все в жизни взаимосвязано, а как запрудят реку, порвется цепочка...
Капшозерская плотва шла на нерест в Гагарье озеро тысячелетним своим путем, утыкалась в перемычку, кишела в бетонном колодце, выскакивала из воды, взблескивала чешуей, опадала и гибла, переворачивалась кверху пузом. Что-то жуткое было в метаниях, в агонии непрестанно прибывающего рыбьего стада...
Являлись рыбаки (нештатные) из Корбеничей, Харагеничей, Шугозера, Тихвина, даже из Ленинграда, черпали плотву из котла кто чем. Штатный рыбак никому не чинил запрета. Плотва — рыба «сорная», такой ей вынесли приговор ученые люди...
У Ивана Текляшева вообще-то беспокойная должность (сам он мужик спокойный, ясный, как ламбушка на болоте), рыбаки валом валят отовсюду на Гагарье озеро; здесь все, как в сказке: дом в лесу, с постелями и постельными принадлежностями, с дровами, спичками, солью, черным перцем и лаврушкой для ухи — дело рук Ивана Егоровича, по-вепсски, в духе лесного братства. За рыбой идти десять шагов, взял сачок, иди и черпай. Ну разве не сказка?
Запирать дом на замок — без проку. Когда был Суханов, распорядился: «Не запирать! А то напакостят или сожгут». И не запирают; каждый находит в доме на Гагарьем озере приют и тепло, в любое время года и суток.
В озеро собирались что-то запустить, не то ладожского лосося, не то пелядь. Когда запустят, приживется ли, как ловить, то неизвестно даже рыбаку Текляшеву, хотя он вроде бы как хозяин Гагарьего озера. Годы прошли с тех пор, как начали запруживать речку Калою, — и ничего... Зимой Иван Егорович ловил мережами окуня, щуку, налима — изрядно поймал, а сдать некому, вывезти не на чем...
Вот такая история приключилась у нас, на Вепсской возвышенности.
